Как блох хранили, дрессировали и подковывали?

«- Мужчина, уберите собаку, а то по мне уже блохи ползают». «- Тузик, отойди, не видишь — у женщины блохи!» В старые времена этот анекдот приняли бы за чистую монету, потому что наличие у человека блох было делом привычным и никого не шокировало. Тут вспоминается и другой анекдот, когда бабушки на лавочке, не разобрав новомодных словечек, решили, что президент Медведев «блох в свитере завёл». Блоха как символ любви

В XVII—XVIII вв.еках мода была чрезвычайно изысканной, а вот с гигиеной дела обстояли плохо. Мылись люди редко (считалось вредным), зато на голове носили огромные парики, нередко смазанные бараньим жиром. В результате блох развелось так много, что обязательными модными аксессуарами стали палочки для чесания и т.н. «блохоловки». Обычно блохоловки представляли собой изготовленные из золота и слоновой кости коробочки и медальоны с маленьким отверстием, внутри которых лежала полоска, смазанная медом или клеем, на которую блоха попадала, как муха на клейкую ленту. Для отвлечения блох использовали и домашних животных (собачек и хорьков), или же «блошиный мех» — шкурки (или даже чучела), которые спустя время потеряли практическое значение и стали чисто эстетическими аксессуарами — горжетками и боа.

Блохи были так привычны, что даже модные оттенки цвета называли «блошиными». Порой тонкость в различении оттенков доходила до того, что выделяли цвет «блошиной головки», «блошиного брюшка», «блошиных лапок» и даже «блохи в период родильной горячки».

Более того — блоха была предметом… амурных игр и кокетства. Дамы нередко открывали кавалерам свои интимные прелести под предлогом показать место блошиного укуса. Кавалеры же ловили на себе блох и пересаживали на дам, чтобы их кровь смешалась. Или наоборот — ловили блоху на возлюбленной даме и хранили, как реликвию, в медальоне.

Д. Донн:

«Узри в блохе, что мирно льнет к стене, В сколь малом ты отказываешь мне. Кровь поровну пила она из нас: Твоя с моей в ней смешаны сейчас. Но этого ведь мы не назовем Грехом, потерей девственности, злом. Блоха, от крови смешанной пьяна, Пред вечным сном насытилась сполна; Достигла больше нашего она.

Узри же в ней три жизни и почти Ее вниманьем. Ибо в ней почти, Нет, больше чем женаты ты и я. И ложе нам, и храм блоха сия. Нас связывают крепче алтаря Живые стены цвета янтаря. Щелчком ты можешь оборвать мой вздох. Но не простит самоубийства Бог. И святотатственно убийство трех.

Ах, все же стал твой ноготь палачом, В крови невинной обагренным. В чем Вообще блоха повинною была? В той капле, что случайно отпила?.. Но раз ты шепчешь, гордость затая, Что, дескать, не ослабла мощь моя, Не будь к моим претензиям глуха: Ты меньше потеряешь от греха, Чем выпила убитая блоха".

Г. Аполлинер: «Блоха, возлюбленная, друг — Все любят нас. Жестокий круг! Вся наша кровь до капли — им! Несчастен тот, кто так любим».

Блоха была и излюбленным предметом сатиры.

В. Гюго: «Заманчиво положение блохи в гриве льва. Униженный лев чувствует, как его кусает это маленькое, ничтожное создание, а блоха может сказать: «Во мне течет львиная кровь».

И.В. Гете «Фауст»:

«Жил-был король когда-то, Имел блоху-дружка; Берёг блоху, как злато, Лелеял, как сынка. Вот шлёт король к портному, — Портной пришёл сейчас. «Сшей плащ дружку родному Да брюки в самый раз».

И в шёлк и в бархат чудный Блоха наряжена И носит крест нагрудный, На ленте ордена. Блоха министром стала. Блестит на ней звезда! Родня её попала В большие господа. Блоха, дав волю гневу, Всех жалит с этих пор: Вельмож, и королеву, И фрейлин, и весь двор. Никто не смей чесаться, Хоть жалит всех наглец! А мы — посмей кусаться, — Прищёлкнем — и конец!" Дрессированная блоха

Анекдот: «- Каким образом он сделался дрессировщиком слонов? - Сначала он дрессировал блох, но потом стал страдать близорукостью!»

Надо сказать, что блоха из знаменитой песенки Мефистофеля, одетая «в шёлк и бархат» — не такая уж выдумка. Начиная с XVI века приобретает популярность т.н. «блошиный цирк», где блохи вытворяли самые настоящие чудеса. Одни возили на золотых цепочках миниатюрные кареты. Другие — одетые, как кавалеры, размахивали на дуэли привязанными к лапкам шпагами. Третьи — жонглировали мячиками из сердцевины бузины. Четвертые стреляли из пушек. Пятые — скакали под музыку. Шестые — одетые в мундиры, маршировали строем.

После представления артистов, как и цирковых медведей, кормили, но, конечно, не сахаром. Искусные дрессировщики были чрезвычайно популярны. По этому поводу вспоминается забавная история, когда дрессировщик Обичини присутствовал на обеде у французского короля Луи-Филиппа и потерял свою блоху Лючию. Спустя время ее нашел у себя один герцог и отослал хозяину с запиской: «Сегодня она уже пообедала».

Сейчас блошиный цирк — редкость, хотя еще и остались люди, которые помнят секреты этого ремесла. Ясно, что в буквальном смысле слова блохи не дрессируются, а, скорее ставятся в такие условия, которые позволяют им проявлять врожденные качества в нужном дрессировщику направлении. Например, чтобы побудить блоху прыгать в определенном направлении или начать размахивать лапками, дрессировщик дышит теплым воздухом. Еще сложнее отучить блох прыгать и заставить ходить. Для этого блоху буквально сажают на привязь и ждут пока она устанет. Или специально выводят блох в миниатюрных пузырьках, чтобы пресечь тягу прыжков в зародыше. Всё это требует большого труда и времени. Поэтому обычно одну блоху можно обучить только одному трюку. Блоха подкованная

У нас самой популярной литературной блохой безусловно является та самая блоха, которую подковал умелец Левша из одноименной повести Н. Лескова. Истоки образа подкованной можно встретить еще в сказке из сборника Афанасьева, где кузнец, обещая блохе подковы, выманивает ее и убивает молотом. Похожий сюжет можно встретить и у немцев (портной обещает блохе костюм и протыкает иглой), и у французов (парикмахер обещает блохе завивку и сжигает щипцами).

Сам же Лесков говорил, что отталкивался от народной прибаутки: «Англичане стальную блоху сделали, а наши туляки ее подковали да им назад отослали». Вот такая была реакция народа на безоговорочное преклонение перед Западом. В результате Левша Лескова блоху не только подковал, да еще и поставил на подковах тульское клеймо. Однако гордость еще не раз сменялась презрением к отечественным талантам, породив немало анекдотов:

«Левша подковал блоху. Теперь она не только кусает, но ещё, сволочь, и цокает». «Подковать блоху — совсем не бесполезная работа! Их потом магнитом ловить можно». «Отныне высшим достижением российских нанотехнологий принято считать не подковать блоху, а её кастрировать…» «Блоха, подкованная Левшой, являет собой яркий пример российских нанотехнологий: ничего не видно и никому не нужно».